Сентябрьская мобилизация в России спровоцировала уже вторую волну эмиграции в 2022 году. Мужчины (в основном) уезжали не только из-за несогласия с действиями властей, но и из-за страха и нежелания воевать и убивать людей. Мы в «Релокатусе» хотим зафиксировать и осмыслить этот личный опыт через серию текстов в разных форматах. Это третья и финальная часть репортажа из Казахстана от журналиста и бизнесмена в спортивной сфере Марка Т. (имя изменено по просьбе автора). Он не уехал из России в феврале-марте и был морально готов оказаться запертым в стране на несколько лет. Но нежелание участвовать в специальной военной операции вынудило его уехать.
За неделю до объявления мобилизации я путешествовал по Уральским горам: гулял по осеннему зелено-желтому лесу, катался на моторной лодке по реке, слушал рассказы местных про медведей и, попивая на привале травяной чай из термоса, любовался необъятными русскими просторами. Я влюбился в эти места и, еще не уехав с Урала, хотел сюда вернуться.
Однако вместо ядовито-красного уральского леса я оказался в спокойной саратовской степи с мягкими лиловыми закатами. В многокилометровой очереди на границе с Казахстаном с тысячами других мужчин, уезжающих из России из-за мобилизации. Эйфория после получения штампа в паспорт и прохождения границы сменилась паникой и страхом за будущее. И даже не в глобальном масштабе, а в самом локальном — мы не знали, где будем спать сегодня ночью, как оплачивать покупки российской картой и как нас будут принимать в новой стране. А в состоянии стресса все проблемы казались в несколько раз сложнее.
* Все имена героев текста изменены по их просьбе.
Семечки под простыней и грязная одежда в стиралке — однушка в Уральске по цене квартиры в центре Москвы
Отелей в приграничных казахстанских городах всегда было очень мало, и россияне их заполнили еще в первые дни после объявления мобилизации. Квартиры с «бабушкиным ремонтом» где-нибудь в приграничном Петропавловске стоили дороже, чем в центре Москвы. Но и вообще, любое жилье по всей стране сметали очень быстро. Цены на аренду доходили до 100 000 рублей в месяц.
Что делать в такой ситуации? Обновлять местное приложение по поиску жилья ежеминутно, звонить каждому арендодателю, пытаться выстроить с ним доверительную коммуникацию и не попасть в ситуацию «ой, мы с вами говорили вчера, но другие ребята уже внесли залог, извините». Такое встречалось повсеместно, ведь не только города не справлялись с наплывом людей, но и владельцы квартир — с волной интереса и постоянными звонками. Казалось, местные не понимали, какие назначать цены, как общаться с россиянами и главное — как не продешевить.
Сразу же начали появляться истории, как студентов выселяли из обжитых квартир — просто потому, что русские могли платить в два раза больше. С одной стороны, это давало надежду, что поиск квартиры увенчается успехом. С другой стороны, пугали несправедливость и потенциальные конфликты «бедных» местных и «богатых» понаехавших.
Первую ночь мы переночевали в хостеле в Уральске, а потом вчетвером на две ночи сняли двухкомнатную квартиру у Ержана за 10 000 рублей. Хотя обычно такие квартиры стоят не больше 1500 рублей. Ержан на протяжении 20 минут нам доказывал, что его цена адекватна и что нам лучше остаться в Уральске, чем ехать в Астану, где «не любят русских». Людям хотелось, чтобы приехавшие с деньгами россияне задержались в их городах. Ходили по ресторанам, снимали квартиры, пользовались такси и многим другим.
Услышав цифру в 10 000 рублей, местный сторож, с которым мы разговорились, одобрительно закивал, так как подумал, что это цена за весь месяц. И это были довольно скромные условия: в душевой не было занавески, в стиральной машинке лежали чьи-то вещи (мы решили их не трогать), а под нашим вроде бы чистым постельным бельем обнаружилась шелуха от семечек (хочется верить, что это какой-то оберег на удачу). Не самые приятные воспоминания, зато мы спали на матрасах, в отдельной квартире и имели собственную базу как минимум на несколько дней. Чтобы выдохнуть и подумать, что делать дальше.
Помощь волонтеров: плов, бесплатные симки и ночлег в кинотеатре
Но не все решили нажиться на убегавших от мобилизации россиянах. Первую ночь в Уральске мы переночевали в хостеле в общем номере, и койко-место стоило около 400 рублей. Цены никто не поднимал, а постелить для новых гостей были готовы даже на диване в коридоре — лишь бы никто не спал на улице.
Вечером волонтеры привезли в хостел огромный чан с пловом и домашние закуски в банках вроде печеных овощей и пикантного лечо. Уже с 24 сентября в Уральске (и других городах Казахстана) активизировались местные волонтеры. Ребята подвозили от границы до ближайших городов, потому что таксисты взвинтили цены. Раздавали бесплатно сим-карты, меняли деньги по выгодному курсу, поили горячим чаем, кормили и забирали к себе в гости. Местный бизнес тоже достаточно быстро организовался и начал предлагать помощь. Компьютерные клубы, спортзалы и даже кинотеатр в Уральске после закрытия разрешали переночевать у себя в помещениях бесплатно. А многие кафе вешали объявления, что кормят россиян бесплатно. В релокационных чатах восхищались гостеприимством казахстанцев, и это отношение запомнится в первую очередь. Потому что простое сопереживание и вопрос «Как дела?» помогали не меньше, чем бесплатная еда или ночлег.
Тем временем в нашем хостеле постояльцы накладывали еду в одноразовые тарелки, общались и наконец улыбались, потому как до этого атмосфера была довольно депрессивной. Мужчины разных лет только что пересекли границу, и теперь им предстояло решить глобальный вопрос: куда и на какие деньги им двигаться дальше. Мало у кого были ответы, многие сурово молчали, почти не смеялись, а обсуждали ситуацию на границе и в мире с очень серьезными лицами.
В хостеле жили в основном не айтишники или фрилансеры-удаленщики из столицы, а обычные работяги из различных регионов России. Многие были небрежно татуированы (отсылки к зоне напрашивались сами по себе), грубо разговаривали и шутили. Весной, в первую волну, уезжали в основном люди с опытом путешествий и удаленной работы. От мобилизации же бежали все: водители трамваев, учителя, врачи. Многие из них попали за границу впервые и не понимали, как обустраивать свой быт. А самое главное — как продолжать жить дальше и где работать.
Однако плов и радушие казахских волонтеров сглаживали и эти углы. Под вечер темы разговоров стали более привычными: спорт, путешествия, еда. Кто-то играл в настолки, слушал музыку, смотрел телевизор. В хостеле зазвучал веселый матерок, а не упадническое «пиздец». А меня посетила страшная мысль. Все эти здоровые и красивые парни могли оказаться не в одном номере хостела на двухэтажных кроватях. А в одной казарме и под снарядами. Так что я радовался за всех, кто пересек границу и пребывал пускай в не лучшем моральном состоянии, но в безопасности.
Открыть счет в банке за пять минут — это вообще законно?
В такой подвешенной ситуации важно было придумать себе дела и какой-то примерный план. Мы, как и многие, начинали с получения местной банковской карты. Российский «Мир» в Казахстане почти нигде не работал.
Прежде чем идти в банк за картой, сначала надо было купить казахстанскую сим-карту и получить ИИН (индивидуальный идентификационный номер) в местном аналоге МФЦ. В течении трех дней обычно он был готов. Затем — вместе с ним пойти в отделение банка и оформить карту. Россияне массово выбирали банк Kaspi, потому что там именную карточку печатали за пять минут. Огромная машина выдавала их так же быстро, как вендинговый аппарат сок или орешки.
Главная сложность заключалась в другом — очереди. МФЦ в городах (Уральске, Актобе или более крупных) были заполнены с раннего утра. Тогда на помощь приходили маленькие отделения за городом. Со временем очереди появлялись даже там, однако двигались они быстрее, и за несколько часов можно было подать заявку на получение ИИН. В некоторых местах МФЦ переоборудовали специально под иностранцев, чтобы не смешивать заявки от местных жителей и россиян.
Сотрудники работали быстро и даже галантно. Не отказывали ни в одной просьбе, не посылали, а сами решали любой вопрос и были открыты вообще к любой просьбе, даже ксерили документы. Неважно — управляющий в дорогом костюме или уборщица. В одном из МФЦ, когда в туалет образовалась масштабная очередь, руководитель центра разрешил мужчинам «ходить по-маленькому» за зданием. Все были вовлечены в процесс и, мне кажется, кайфовали от повышенного внимания.
За три дня, проведенные в Уральске, мы получили ИИН и открыли счет в банке. И решили ехать дальше — в Актобе. Хотелось сохранить дух путешествия (и не думать, что это эмиграция). Плюс через аэропорт Актобе проще и дешевле попасть в восточные Астану и Алматы. А откуда уже можно улететь в Европу.
Рутина, чтобы не сойти с ума от неопределенности
Запланировав свой дальнейший маршрут — Турция, Грузия, Европа, другие города Казахстана — мы, конечно, успокоились. Неизвестность пугала уже меньше, особенно в космополитичной Алматы, где можно перекусить в «Макдональдсе», выпить кофе в «Старбаксе» и обновить футболку в «Ливайсе» — что было очень кстати после наших скитаний. Мы продолжали воспринимать наши перемещения по Казахстану как путешествие, а не как бегство. Именно это чувство дороги сохранило нам нервы, эмоции и возможность вспомнить это по-прежнему грустное время в том числе с улыбкой.
Мы продолжали удаленно работать и составляли топ-листы из местных кафе и коворкингов. Многие кафе — в том числе в Уральске и Актобе — заполнялись людьми с макбуками с раннего утра и пустели только под вечер — в них успевали позавтракать, пообедать и поужинать, провести несколько звонков и встреч, а также придумать совместный проект с соседним столиком.
В Казахстане много спорта: особенно развиты футбол и хоккей, где в местных лигах играют в том числе именитые россияне. Мы ходили на стадионы, покупали шарфы местных команд и радовались, что тут — в отличие от России — футбольные арены заполняются (посещаемость в регионах сильно лучше, чем в Российской премьер-лиге) и не нужен никакой паспорт болельщика.
Многие приводили себя в порядок после длинной дороги. Спа-салоны, парикмахерские, маникюрные — все они стоили сильно дешевле, чем в Москве, но по качеству не уступали. Мы исследовали новые города — неосвещенный, но оттого еще более романтичный парк аттракционов в Уральске, городские парки Актобе, горный спорткомплекс «Медеу» в Алматы — туристическая мечта наших родителей.
Конечно, все это время мы читали новости с фронта, из наших родных городов, где в рамках мобилизации хватали случайных прохожих. Переживали, злились, обсуждали, но уже как-то более взвешенно. На расстоянии. При этом в самом Казахстане я встретил два полярных взгляда на политику. Одни радовались за нас, что мы в безопасности, и говорили, что поступили бы точно так же. Отсюда — такое понимающее гостеприимство. Другие же критиковали российских мужчин, которые «по-настоящему проявили себя, сбежав из страны». Кто-то шутил, что в барах крупных городов России за мужчин началась охота со стороны женщин. А кто-то вообще не шутил и грозно говорил, что Россию защищать некому, что казахи бы так свою страну не бросили.
Но, конечно, все это запомнилось не так сильно — куда выразительнее были улыбки, тот самый плов от волонтеров и искренние вопросы на улице: «Вам подсказать, вам помочь, вам объяснить?». Казахи трепетно относились к тому, чтобы о них сложилось позитивное мнение. Расспрашивали, как нам у них, стыдили тех, кто наживается на приезжих, и очень просили не судить нацию по таким людям. Мы и не судили. Так много доброй энергии собралось в одном месте — пусть и в такое грустное время — что мы продолжали улыбаться.
Со временем наша четверка разделилась, и все уехали из Казахстана: Лёша уже дома в Москве, Семён — в Турции, Игорь — в Грузии. Ну а я — где-то между Стамбулом, Тбилиси и Ереваном.
- Текст и фото: Марк Т.
- Обложка: Марина Маргарина